Около ста лет назад этот поэт своей популярностью едва ли не превосходил самого Пушкина – и благодаря стихам, попавшим в тон времени, и благодаря истории его жизни – короткой и трагической. Сейчас этот успех трудно объяснить – у современного читателя другие взгляды и другие пророки. А может быть, творчеству Надсона еще предстоит вернуть себе былую славу, когда перестанут снисходительно обесцениваться страдания и переживания человека, не находящего своего места в жизни.
Детство, которого не было
После смерти поэта его сборники стихов неоднократно переиздавались
Литературный успех Семена Яковлевича Надсона был удивителен – молодежь конца XIX – начала XX века буквально сметала с прилавков книжных магазинов сборники стихов поэта. К тому времени Надсон уже давно был в могиле: это тоже влияло на степень его популярности, ведь на момент смерти он был даже моложе Лермонтова, который был любимым поэтом Надсона. Несомненно одно – он безошибочно угадал настроение эпохи, и ценили его стихотворения именно за созвучие атмосфере конца позапрошлого столетия, атмосфере неопределенности, «безвременья», полной разочарований и пессимизма для человека романтизма. Творчество Надсона более, чем у других поэтов эпохи, связано с его биографией. Если же рассматривать его наследие с позиций современных, когда творчеству приписывается и важное психологическое значение, то можно выявить интересные закономерности.
Семен Надсон
Пессимистическая направленность стихов Надсона была продиктована самой его биографией. Родился он 14 декабря 1862 года в Петербурге в семье надворного советника и дворянки из рода Мамонтовых. Отец был психически нездоров – он умер, когда Семену было два года. На руках у матери остался мальчик и его младшая сестра. Спустя некоторое время мать вышла замуж вторично, но и второй муж оказался душевнобольным, после одной из семейных ссор он покончил с собой. Еще в детстве Семен познал и нужду, и особенности жизни в чужом доме, из милости: его и сестру взяли себе на воспитание братья матери, сама она умерла от чахотки в 31 год. Чахотка с поразительным постоянством будет определять все важные повороты жизни Надсона.
Надсон во время учебы
Подростком он был определен в военную гимназию, а с тринадцати лет вел дневники – эту привычку он сохранит до самой смерти. С учебой Семен справлялся хорошо, но гимназия скоро наскучила ему, главными интересами в жизни стали стихи и попытки разобраться в себе и мире, свойственные Надсону в куда большей степени, чем это обычно бывает в период юности.
Надсона оценивали как крайне самолюбивого, может, по этой причине у него долго не складывались отношения как с однокашниками, так и в семье дяди. Но в 15 лет Семен познакомился с семьей своего приятеля по гимназии, Михаила Дешевова, и эта встреча очень сильно повлияла на дальнейшую судьбу поэта.
Несчастливая любовь
Если раньше в дневниках Надсона то и дело встречались записи о его влюбленности в разных девушек, то с 1878 года пришла любовь – единственная и трагическая. Предметом его чувств и адресатом его лирики стала Наталья, сестра Михаила, младше Надсона всего на год.
«Что я нашёл особенно хорошего в ней – не знаю, я не хочу об этом думать, я знаю одно, что всю жизнь свою я готов отдать за неё, и мне довольно этого сознания».
В этой семье Семена всегда принимали очень тепло, а мать Натальи, Софья Степановна, относилась к Надсону с настоящей материнской нежностью. В гостиной Дешевовых Надсон участвовал в интереснейших беседах, которые увлекали и направляли его, и именно Софья Степановна помогала с первыми публикациями. Наталья поначалу отвечала Семену взаимностью, но потом внезапно охладела к нему, переключив внимание на его двоюродного брата Василия. Спустя еще некоторое время Наталья Дешевова скоропостижно скончалась от чахотки, а вслед за пятнадцатилетней дочерью умерла и мать.
Все свои переживания Надсон отражал в стихах – достаточно хороших уже тогда, а потому появлявшихся в журналах и исполнявшихся на публичных выступлениях в гимназии. В шестнадцать лет Надсон поступил в Павловское военное училище, и во время учебы простудился – тогда у него была выявлена чахотка.
Надсон во время учебы в Павловском военном училище
В 1882 года молодого поэта пригласил в свой журнал «Отечественные записки» Алексей Николаевич Плещеев, которого с тех пор Надсон будет считать своим литературным отцом.
Здоровье Надсона продолжало ухудшаться. Через два года он с помощью своих друзей отправляется за границу на лечение. Главным таким другом, опорой для поэта на всем оставшемся ему жизненном пути стала Мария Валентиновна Ватсон, переводчица и поклонница его творчества. Уже тогда молодого двадцатилетнего поэта любили за особую выразительность, проникновенность его стихов, а скорее даже – за честность Надсона в выражении своих чувств: с читателем он общался на полном доверии, открыто исповедуясь и разделяя с ним свои самые сокровенные мысли и эмоции.
А.Н. Плещеев
Ватсон стала для Семена своим человеком: несмотря на наличие собственной семьи – мужа и падчерицы – она взялась устраивать дела Надсона, хлопотать о его отъезде за границу, решать другие вопросы. Она сопровождала Надсона в его поездке, а когда была вынуждена уезжать, поддерживала с поэтом переписку – полную искренности и его грустного предчувствия скорого конца. Все это время Надсон продолжал писать стихи – даже когда это требовало большего количества сил, чем было в его распоряжении. В конце 1884 года в его дневнике появилась запись «Я начал умирать». Спустя несколько месяцев, однако, его состояние улучшилось. Тогда же вышел в свет единственный прижизненный сборник стихов поэта, который принес Надсону настоящую славу. Книга была посвящена «Н.М.Д.» – первой и единственной любви поэта.
М.В. Ватсон стала второй важнейшей в жизни Надсона женщиной
Болезнь и травля
В апреле 1886 года он устроился в киевскую газету «Заря», где писал фельетоны о литературе и журналистике. Несмотря на то, что болезнь развивалась, Надсон увлеченно критиковал своих современников и собратьев по перу. Одним из тех, кто оказался мишенью для критики Надсона, оказался его давний знакомый, сотрудник газеты «Новое время» Виктор Буренин. В истории он, по-видимому, так и останется злодеем, погубившим молодого гения – ведь уже тяжело больной Надсон был высмеян в нескольких очерках и статьях Буренина как симулянт, который стремится жить за счет благотворителей, да и относительно стихов Надсона и, в частности, их посвящения юношеской любви, журналист высказался весьма скептически.
В.П. Буренин, сотрудник «Нового времени»
Поэт счел себя глубоко оскорбленным и хотел даже вызвать Буренина на дуэль, но друзья не позволили ему этого сделать. Журналист окажется впоследствии заклеймен чуть ли не наравне с бароном Геккереном, и даже классики, в том числе Антон Чехов, признают недостойной и жестокой травлю, которую устроил Надсону сотрудник «Нового времени». Правда, более пристальное изучение конфликта между Надсоном и Бурениным показывает, что нападки и обвинения, будучи действительно довольно резкими, носили обоюдный, взаимный характер: Надсон в своих фельетонах не менее прямолинейно критиковал Буренина. Согласно одному из взглядов, такое поведение поэта было способом добиться полной, совершенной гармонии со своим образом поэта эпохи романтизма, непонятого и преследуемого. Во время очередного ухудшения своего состояния Надсон отказался покидать Россию и отправился с помощью все той же Марии Валентиновны в Ялту. Там он получил весть о присуждении сборнику его стихов Пушкинском премии Академии Наук, самой престижной литературной награды дореволюционной России.
Памятник на 
могиле Надсона в Санкт-Петербурге
Он скончался 19 января 1887 года. Переправкой тела Надсона в Петербург и похоронами занялась Мария Ватсон. Поэта провожали в последний путь тысячи его поклонников.
Стихи Надсона были чрезвычайно популярны, их учили наизусть. Собрание его произведений переиздавалось десятки раз, включая выход огромного для тех времен тиража в 10000 экземпляров. Поэзия Надсона оказала большое влияние на творчество поэтов-символистов.
Конечно, ранний уход из жизни знаменитого поэта играл в его посмертной славе немаловажную роль. Спустя некоторое время, однако, творчество Надсона стали переосмысливать, классики, в том числе Александр Блок, считали популярность надсоновских стихов неким «литературным недоразумением». Стремление делиться своими невзгодами и переживаниями больше не было актуально и не получало читательских симпатий. Уходила в прошлое эпоха томиков Надсона, как и эпоха альбомов гимназисток, куда раньше его стихотворения с любовью переписывали.
Завеса сброшена: ни новых увлечений,
Ни тайн заманчивых, ни счастья впереди;
Покой оправданных и сбывшихся сомнений,
Мгла безнадежности в измученной груди...
Как мало прожито – как много пережито!
Надежды светлые, и юность, и любовь...
И всё оплакано... осмеяно... забыто,
Погребено – и не воскреснет вновь!
Источник: Культурология
