Рассказ «На этапе»
В рассказе «На этапе» (1916) читатель знакомится с полным Георгиевским кавалером-полешуком. Он с честью прошел войну на фронте, получил серьезное увечье, которое, кажется, не смогло сломить натуру персонажа. Толчком к обострению психологической травмы было возвращение к мирной жизни. И если безразличие к нему общества, оценившего четыре награды, ранение и потерю трудоспособности в пенсию второго разряда, вынуждало его жаловаться всем вокруг, то «предательство» жены отравляет его жизнь. То, что произошло на самом деле между ними, остается неизвестным, хотя можно понять, что молодая красавица вынуждает мужа «мучыцца за нейкія яе памылкі за час, калі ён быў на фронце, а ў хаце ў іх начавалі… пераходныя салдаты». И хоть полешук на войне потерял веру в Бога, нравственное состояние современной семьи он определяет через библейский образ апокалипсиса, которому предшествуют разврат и мистические призраки в небе.
Ретроспективный эпизод о Крещении в 1914 г. – один из самых загадочных в рассказе («…на небе, з усходу на захад, у белым-белым, светлым ззянні, але як у тумане, ідуць, ідуць, ідуць … У каго ў руцэ шабля, у каго стрэльба ці якая іншая зброя, кулямёты на каточках цягнуць … І надпіс там, дзе прайшлі, вялікімі чырвонымі, аж гараць, літарамі – гады: 1914, 1915, 1916 … З’явяцца літары і змеркнуць патроху, і змеркнуць … раптам жа ўсё – шух! Шухнула, і зноў цёмна…»).
Сначала сам полешук не верит в то, о чем размышляет, но постепенно предмет его воображения укрупняется, приобретает черты реального события, притягивает его величием и загадочностью. Горецкий заставляет персонажа поверить, что призраки в небе – такой же факт истории, как и его пребывание на фронте. Полешук молчит, пораженный тем, что панорама, созданная им, начинает самостоятельно существовать и наилучшим образом передает смысл событий, происходящих вокруг. Мистика не вступает в противоборство с реалистичным планом повествования, она помогает проникнуть в сознание персонажа-фронтовика, укрупняет канву внешне незначительных событий.
