У песни есть авторы – поэт Адам Русак и композитор Исаак Любан. Мы встретились с дочерью поэта Людмилой Русак и узнали историю создания самого известного застольного хита Беларуси и подробности жизни легендарного поэта-песенника.
Авторы самой известной застольной песни «Бывайце здаровы, жывiце багата» Адам Русак и Исаак Любан. Фото: личный архив
85 лет назад белорусский поэт Адам Русак написал стихотворение «Бывайце здаровы, жывіце багата», которое композитор Исаак Любан превратил в песню. Поэзия Адама Русака всегда прекрасно ложилась на музыку, известно более 200 песен на его стихи. В их числе – «Не за вочы чорныя», «Дзе ты, зорка мая», «Не шукай», «Ой, бярозы ды сосны, партызанскія сёстры», «Не магу я знайсці тое слова…».
– Людмила Адамовна, биография вашего отца не так хорошо известна, как биографии других белорусских поэтов. Но пусть он не был поэтом-классиком, зато его стихи стали песенной классикой. В сборнике «Засцiлайце сталы», кроме стихов, есть автобиография вашего отца. И судя по его воспоминаниям, в жизни Адама Русака хватало необычного…
– Да, он прожил интересную жизнь. Его дед, Семён Русак, отслужил 15 лет в царской армии на границе с Молдовой и вернулся оттуда в родное село Песочное (сейчас – Копыльский район) с женой-молдаванкой Марией. В селе ее сразу окрестили цыганкой из-за смуглой внешности.
Семён Русак (справа) и его сын Герасим, отец Адама Русака. Фото: личный архив
Молдаване – очень одаренный в музыкальном плане народ, и это проявилось в их сыне, а потом передавалось из поколения в поколение. Герасим Семёнович был музыкантом-самоучкой, занимался столярным делом и сам делал скрипки.
Семён Русак держит в руках скрипку, сделанную его сыном Герасимом. Фото: личный архив
Его сын Адам, мой отец, научился играть на скрипке ещё в детстве и играл с семейным ансамблем на свадьбах, крестинах, вечеринках. Ни один сельский праздник не обходился без «музыкантов-цыганов», как их окрестили односельчане.
В юности Адам Русак играл в сельском ансамбле (на фото сидит справа в белой рубашке), 1920 год. Фото: личный архив
Моему отцу с глубокого детства запали в душу народные песни и музыка. В 20 лет он поступил в только что открытый в Минске музыкальный техникум, а после его окончания в 1930-м – в консерваторию в Ленинграде. Сохранилась зачетная книжка Минского музыкального техникума, где написано: «Адам Русак: сольфеджио – «отлично», специальность – «отлично», поведение – «неудовлетворительно» (смотрел в окно и писал стихи…)».
Юный Адам Русак со скрипкой, которую сделал его отец. Фото: личный архив
– А как вышло, что Адам Русак уехал учиться в Ленинград, а не поступил в минскую консерваторию?
– В 1930 году, когда отец закончил музучилище, в Минске еще не было консерватории. Поэтому педагоги посоветовали ему продолжить музыкальное образование и ехать в Ленинград. Он поступил туда по классу валторны.
В Ленинградской консерватории Адам Русак учился по классу валторны, 1932 год. Фото: личный архив
Кстати, мой 8-летний внук в этом году тоже поступил в музыкальную школу по классу валторны – будет играть на прадедушкином инструменте, он сохранился. Еще есть труба, и внуки устраивают иногда домашние концерты. А вот папиной скрипки не осталось, время ее разрушило. В нашем детстве она еще была, папа часто брал скрипочку и играл старинные русские вальсы, а мы с сестрой аккомпанировали на пианино.
В 1980 году в гости к Адаму Русаку зашел Анатолий Кашепаров. «Папа уже угасал. Но как только пришел Толя Кашепаров, папа усадил меня за пианино, а сам взял скрипку и начал играть», – вспоминает Людмила Адамовна. Фото: личный архив
– Вы тоже связали свою жизнь с музыкой?
– Нет, я лингвист. Но мы с сестрой Наташей обе закончили музыкальную школу, а Наташа – еще и Минское музыкальное училище и Минскую консерваторию. Мои дети, сын и дочка, хоть и не связали свою жизнь с музыкой, но в музыкальной школе учились. У нас в семье обязательное музыкальное образование.
Анатолий Кашепаров в гостях у Адама Русака, 1980 год. Фото: личный архив
– Вы в детстве понимали, что ваш папа – выдающийся поэт-песенник?
– В детстве все по-другому воспринимаешь. Как-то мы разговорились с Ядей Поплавской, и она меня спрашивает: «Люда, а тебя родители тоже таскали на все концерты в филармонию?» (смеется). Кстати, в детстве мы с Ядей играли в прятки в квартире у Цитовичей, прятались в шкафах. (Геннадий Цитович – народный артист СССР, создатель и руководитель академического народного хора – Ред.) Про папин поэтический и музыкальный дар я уже позже стала размышлять. Мне хотелось понять, откуда в нем все это. Расспрашивать самого папу об этом было бессмысленно, он был немногословным человеком. Любимые слова – «адчапiся» и «не чапай». Но в своей автобиографии он описал эпизод из детства, который многое объясняет.
Ему было лет пять. Мать отправила его в панский маёнтак пасти свиней. Но он уснул, его отлупили и прогнали. И мать его больше туда не пустила. Но однажды он услышал, что в маёнтак приедет оркестр. Папа побежал туда с утра, залез на большое дерево и просидел там до вечера в ожидании концерта. Вот этот эпизод и ввел его, мне кажется, в мир музыки. И когда в Минске открылся музыкальный техникум, папа пошел туда поступать. Пешком, а это 100 километров, на минуточку. Знакомых у него тут не было, он ночевал на скамейке в парке «Профинтерн», сейчас это парк Горького. Уже после смерти папы Игорь Михайлович Лученок рассказал мне об этом. И сделал вывод: «Вот поэтому он и написал такие песни – потому что ему не надо было ничего». Лученок очень ценил моего папу.
Людмила Русак и Игорь Лученок. Фото: личный архив
– Музыку Адам Русак никогда не писал? «В нашем доме песню «Бывайце здаровы…» не пели»
– Писал, в основном, стихи. Но есть и немногочисленные польки и вальсы. Писатель Анатолий Астрейко называл Адама Русака «музыкантом в поэзии». Песни на папины стихи писали классики – Владимир Оловников, Юрий Семеняко, Нестор Соколовский. Папа был знаком со многими белорусскими поэтами, они его подбадривали, хвалили. Он был поэтом в душе и музыкантом по профессии. В 1939 году его приняли в Союз писателей СССР.
Когда папа, отработав 20 лет в симфоническом оркестре в Ленинграде, в 1949 году вернулся в Минск, в его окружении родилась такая шутка о нем: «Адась, ты лепшы паэт сярод музыкантаў і лепшы музыкант сярод паэтаў». И ведь не поспоришь! Сам он тоже любил пошутить. В войну их оркестр эвакуировали из Ленинграда в Оренбург. Оттуда они ездили с гастролями по разным республикам. Как-то он рассказал нам про гастроли в Армении и Грузии. Приехали они в Армению, там его спрашивают: «Как твоя фамилия?» А он черноглазый, темноволосый, смуглый, похож на армянина. И отвечает: «Русакян». И ведь похож на Русакяна! Приезжают в Грузию. «Ты наш, что ли? Как фамилия?» – «Русашвили». Можно себе представить, с каким гостеприимством его встречали (смеется).
После возращения в Минск отец еще 10 лет проработал в оркестре Белгосфилармонии. Но на первом месте у него все равно была народная музыка, он с детства впитал в себя народный песенный стиль. Ему ничего на надо было в жизни, только творчество. По радио почти каждый день звучали песни на его стихи. Он садился рядом на диван, слушал, и у него из глаз текли слезы радости. Он не ожидал такого успеха, но страшно радовался ему.
– Вы живете рядом с филармонией, наверное, в доме всегда было полно гостей?
– Да, застолья были постоянно, это были творческие встречи. Собирались композиторы, поэты, исполнители, обсуждали, как прозвучала песня, радовались друг за друга.
– И, наверное, всегда пели за столом «Бывайте здоровы…»?
– А вот ни разу не слышала! Нет, в нашем доме ее никогда не пели, даже удивительно (улыбается). В основном собирались, чтобы обсудить новую песню или новую программу. Папа был очень дружен с Геннадием Цитовичем. Игорь Лученок, тогда еще начинающий композитор, часто бывал у нас дома. Мама всегда говорила: «Игорек, сперва – обед, потом – песни». Он тоже всегда был весь в творчестве. После смерти родителей приходил, чтобы окунуться в папиной комнате в прежнюю атмосферу. И всегда говорил: «Люда, твой отец – святы Адам». Часто просил свозить его в Песочное на могилу к папе, а оттуда мы уже ехали к нему на родину, в Марьину Горку.
На 100-летие со дня рождения папы в 2004 году я была в полной растерянности – куда идти, что организовать? Решилась позвонить Игорю Лученку. И он тут же предложил: будет вечер в Союзе композиторов. И сам Игорь Михайлович был ведущим этого концерта. Это было потрясающее мероприятие. А еще на родине у папы в Копыле тоже был благотворительный концерт. Я пригласила артистов, у которых в репертуаре звучат песни на папины стихи. Приехали и народные, и заслуженные артисты, и детские коллективы. Без всяких гонораров, просто сочли за честь приехать на папину родину и выступить. Я стараюсь хотя бы раз в пять лет проводить концерты, где звучат папины песни.
В 2004 году концерт в честь 100-летия Адама Русака вел Игорь Лученок. Фото: личный архив
Кстати, в Копыльском районе настолько чтут Адама Русака, что это просто поразительно. На днях мне прислали оттуда фотографию мурала на пятиэтажном доме с портретом папы. А директор краеведческого музея придумала автобус с экскурсией по творчеству Адама Русака. Копыль богат литераторами, там родились много известных писателей. Есть даже туристическая карта по литературным местам для пешеходных экскурсий.
«Разве на папу можно обижаться? Он такую песню написал!»
– Хочу спросить о вашей маме. Быть спутницей творческого человека – непростое дело…
– Мама была очень мудрой. Они с папой познакомились в Ленинграде уже после войны. Мама была на 20 лет младше папы, но этой разницы не ощущалось, папа всегда выглядел крепким «огурчиком». Мама жила рядом с Малым оперным театром, где папа работал в оркестре. В 1947 году моего отца пригласили на выпускной вечер в Ленинградский литературный институт, где училась мама. Там они и познакомились. «Здесь я и встретил свою будущую жену – Синицыну Марию Евгеньевну, которая стала моим другом, помощником, первым читателем, редактором и женой», – так написал мой отец в своих воспоминаниях. В Ленинграде, а затем в Минске мама преподавала русский язык и литературу, а когда семья переехала в Минск, самостоятельно выучила белорусский язык и редактировала папины стихи. Дом держался на маме. Молоток с гвоздем – это мама. Весь быт – мама. В Минске она закончила курсы кройки и шиться при Доме офицеров и в трудный послевоенный период очень много шила для нас с сестрой.
Знаете, жены творческих людей – это особая категория. Когда мужья витают в облаках и живут вдохновением, кто-то должен думать о том, как кормить семью. У меня самой муж – творческий человек, и я знаю, о чем говорю. Есть ценности духовные и материальные. Первые – вечные и бесценные. Однажды мама сказала фразу, которую я запомнила на всю жизнь и передаю своим детям, а сейчас хочу передать внукам, хочу, чтобы они осмыслили это. Как-то я сказала маме о своих обидах, что она делает все, а папа ничего. И мама сказала: «Разве на папу можно обижаться? Он такую песню написал!» И все… Этой фразой она расставила все на свои места, что в жизни главное, а что – нет. Поэтому я тоже сейчас молча беру в руки молоток и гвоздь или беру инструкцию к электрокосилке – и вперед. Разделение на мужскую и женскую работу кто-то принимает, кто-то нет, но женщина должна быть мудрой, чтобы сохранить мир в семье. Глядя на мамин опыт, я вывела для себя формулу отношений с творческим человеком: главное – не спугнуть вдохновение. Иногда это бывает не так просто сделать.
Мария Русак, жена поэта, была для него и музой, и ангелом-хранителем. Фото: личный архив
– Ваш муж – тоже музыкант?
– Мой муж, Витаутас Григалюнас, по профессии – режиссер-постановщик, работал в Русском театре, был руководителем Альтернативного театра, завкафедрой режиссуры в Академии искусств, а сейчас – худрук Белгосцирка. Каждые три месяца он создает новые программы, весь в них. А я последние 15 лет преподавала итальянский язык на факультете международных отношений БГУ и больше 25 лет являюсь официальным переводчиком, аккредитованным при посольстве Италии. С материальной стороной работы мужа все сложно, это же госсектор. Я вношу тот вклад, который могу.
– А творческое наследие отца? Авторские выплаты?
– Они очень маленькие. Я его наследник по авторским правам. Получаю 1% от прозвучавшего произведения. Это копейки.
– Один процент?
– Да. По закону наследнику умершего автора платят именно столько. Авторы при жизни получают совсем другие гонорары. И сейчас я не могу дальше передать права наследства, то есть мои дети и внуки вообще не будут ничего получать. Но, возможно, у нас примут закон, как в России, и можно будет дальше передавать права наследникам.
Помните, был фильм «Старые песни о главном»? Все звезды российской эстрады в конце исполняют «Будьте здоровы, живите богато». Мне посоветовали заключить договор с Российским авторским обществом, чтобы получить хорошие отчисления. Но это только кажется, что звезды исполняют, а ты получаешь. В конце фильма идут титры. Там человек 300. Так вот вся сумма делится на 300 человек. Слава непропорциональна деньгам.
На этом фото многие путают композитора Исаака Любана с поэтом Анатолием Астрейко. Исаак Любан внизу справа. А Адам Русак – внизу слева. Фото: личный архив
«Мама всю жизнь писала во все издания, что у этой песни есть автор»
– Как так вышло, что автором стихотворения «Бывайце здаровы…» на русском языке долгое время считался Михаил Исаковский, а одноименная песня – народной?
– Эту тему подробно исследовал фольклорист Иван Тищенко из Института языкознания, этнографии и фольклора Академии наук БССР. Он в свое время написал кандидатскую диссертацию и издал небольшую брошюру «Жыццё песнi». Он выяснил, что все началось в 1936 году с четырех строчек в письме, которое Адам Русак написал своей маме: «Бывайце здаровы, жывіце багата, а мы ад’язджаем да дому, да хаты». Рифма была такой легкой, что папа решил продолжить и написал большое стихотворение, его рукопись хранится у нас дома.
Рукопись стихотворения «Бывайце здаровы...» хранится в семье поэта. Фото: личный архив
И тут к папе обращается композитор Исаак Любан, с которым они дружили со времен учебы в музыкальном техникуме. Любан в то время работал над крупным произведением для солистов, хора и оркестра народных инструментов «Старинный белорусский свадебный обряд», и ему нужен был заключительный радостный стих для финала. Так стихотворение «Бывайце здаровы, жывiце багата…» стало песней «Вясельнае віншаванне маладых». По словам Ивана Тищенко, в новогоднюю ночь с 1936 на 1937 год она прозвучала по Всесоюзному радио и сразу же стала, как сейчас говорят, хитом.
Адам Русак и Лариса Александровская, 1973 год. Они часто ездили вместе на гастроли по всей стране. Фото: личный архив
А путаница с авторством началась после публикации слов песни в газете. 9 января 1937 года их напечатали в газете «Літаратура і мастацтва», но автор не был указан, была лишь приписка внизу, что «записано со слов Адама Русака и в скобках – «калгас «Чырвоны араты» Копыльскага раёна».
В том же 1937 году издательство газеты «Правда» составляло сборник фольклора «Творчество народов СССР». Это была инициатива Максима Горького, но сам сборник издавался уже после его смерти. В Минск приехал представитель издательства, пришел в редакцию «ЛiМа», пролистал подшивку и в числе других стихотворений выбрал «Вясельнае віншаванне маладых», которое назвал «настоящей жемчужиной современного песенного творчества». Главный редактор издательства попросил перепроверить: это народное произведение или есть автор? Ответственный секретарь «ЛiМа» Анатолий Астрейко ответил, что стихотворение записано со слов Адама Русака. Выходило, что папа – не автор, а просто за кем-то записал.
Самое интересное, что Анатолий Астрейко – односельчанин папы. Они родились и выросли в Песочном на одной улице, которую в селе называли «волчий хвост», потому что туда часто заходили волки из ближайшего леса, и тянулась эта улица вдоль речки Барановки, которая впадала в Нёман. А после войны оба поэта получили квартиры в одном доме в Минске.
Я потом спрашивала у Анатолия Астрейко, как так вышло. Объяснение было несколько странным, мол, Адам Русак – музыкант, а не поэт, и «слишком народные» были слова. Только спустя четыре десятилетия он публично признал авторство – написал в статье, посвященной 70-летию моего отца, что «Бывайце здаровы …» не могла бы появиться, если бы ее автор не бывал на сельских свадьбах, если бы не любил фольклор, будучи сельским музыкантом…»
На русский язык папино стихотворение перевел Михаил Исаковский. И под своим именем много лет издавал в России отдельную брошюру «Бывайте здоровы…». Хотя в отдельных изданиях на русском языке, в частности, в сборнике «М. Исаковский. Стихи, песни, переводы», который вышел в Москве в 1956 году, указывалось имя настоящего автора.
Папа не обращал внимания на несоблюдение авторских прав, больше переживала мама. В 1940 году Союз писателей БССР написал официальное письмо Михаилу Исаковскому. От него пришел ответ, он хранится в госархиве литературы и искусства в Минске. В нем поэт извиняется за то, что допустил ошибку, посчитав песню народной, и обещал впредь никогда не издавать «Бывайте здоровы» под своим именем.
Однако в 1949 году песня «Бывайте здоровы» вышла отдельной брошюрой, и на ней было напечатано: «Слова Михаила Исаковского, музыка Исаака Любана». Папа расстроился и своей рукой переправил обложку – зачеркнул «слова Михаила Исаковского» и вписал «слова Адама Русака, перевод М. Исаковского». Сейчас авторство уже доказано, и в базе данных Национального центра интеллектуальной собственности Беларуси, и в Российском авторском обществе указаны правильно создатели этого произведения.
В 1949 году вышла брошюра с песней «Бывайте здоровы», где автором слов был указан Михаил Исаковский. Адама Русака это расстроило, и он сделал исправления на обложке. Фото: личный архив
– Ваш отец не держал зла на Анатолия Астрейко? Ведь, по сути, это его вина была. В 1974 году Леонид Утесов написал письмо моему отцу: «Адам Герасимович, Вашу чудесную песню «Будьте здоровы …» я начал исполнять в 1938 году. Успех был огромный. Спасибо за безудержный оптимизм этой песни Вашу книжечку прекрасных стихов я получил. Песня была снята для фильм-концерта в Ленинграде до войны». О книжечке. Когда я уже стала переводчиком и часто ездила с делегациями в Москву, мама дала мне задание отвезти книжку папиных стихов Леониду Утесову. Я нашла его дом в центре Москвы. Внизу сидели консьержки, спросили, к кому. Стихи взяли, а меня не пустили, сказали, что передадут. Как выяснилось, передали.
– О чем вы говорите! На одной улице родились, вместе выросли, на рыбалку вместе ходили, здесь все праздники вместе отмечали. Когда у нас собирались папины друзья, говорили одно и то же: «Адась, ты такой счастливый человек – твоя песня ушла в народ». Это мама всю жизнь писала во все издания, что у этой песни есть авторы. Имя композитора Исаака Любана ведь тоже не указывали, на нотных изданиях чаще всего писали: «Белорусская народная песня».
Папа вообще никогда в жизни ни на кого не обижался и ничего не просил. Ему, как члену Союза писателей СССР, раз в год была положена путевка в Дом творчества в Коктебель. Мама узнала об этом только спустя 20 лет, мы там так ни разу и не были.
Адам Русак с дочерью Людмилой. Фото: личный архив
– Есть ли в школьных учебниках стихи Адама Русака?
– Знаю, что есть несколько стихотворений в учебниках для начальной школы. Он писал мало. Бывало, писал стихотворение, приносил в редакцию, редактор просил его изменить какую– то строчку. Что делал папа? Приходил домой, комкал листок и выбрасывал. Ну как можно поэту переписать то, что его душа написала? Мама в итоге доставала листочек, созванивалась с редактором, вносила правки и сама относила стихотворение в редакцию. Так, благодаря маме, и были опубликованы многие папины стихи.
По заказу он не писал. Было два случая, когда его практически заставили писать. Первый раз – в честь Якуба Коласа к его юбилею, об этом он пишет в своей автобиографии. Папа долго отказывался, но все настаивали (в то время он был студентом музыкального техникума), и он в итоге написал стихотворение и сильно переживал, что обращался в нем к великому песняру на «ты».
А второй раз в 1967 году он получил заказ от Министерства культуры написать слова гимна Минску в честь 900-летия города. Композитором гимна был назначен Игорь Лученок, а поэтом – Адам Русак. Какие это были мучения! Папа как загнанный зверь ходил по комнате, подбирал каждое слово. Получился замечательный гимн, его исполнил сводный хор в тысячу человек. Но для папы это были жуткие муки.
Адам Русак на гастролях. Фото: личный архив
– А как он относился к тому, что его самое знаменитое стихотворение народ иногда дописывал?
– Спокойно относился, потому что песня так быстро ушла в народ и стала такой популярной, что стала жить своей отдельной жизнью. Например, в войну появились военные куплеты, и есть запись, где Лариса Александровская на танке исполняет «Бывайце здаровы…» с этими куплетами. Есть еще около пяти музыкальных вариантов песни, кроме музыки Любана. Бывало, что самодеятельные композиторы приезжали к папе и показывали свои варианты. Песня продолжает жить. Лично меня особо порадовали пару лет назад «Бурановские бабушки». В их исполнении песня прозвучала очень по-народному и вместе с тем современно. Я даже написала им благодарственное письмо. Концертную программу папиных песен делал Михаил Финберг. Змитер Войтюшкевич сделал прекрасный концерт к 100-летию Адама Русака. В Войтюшкевиче, кстати, я вижу продолжение папиных традиций. Я очень рада, что папины песни живут.
На одном из домов в Копыле недавно появился мурал с портретом Адама Русака. Фото: личный архив
Автор публикации: Наталия Кривец
Источник: kp.by
